Пиши, жду с нетерпением. Не забудь написать, приедешь ли в Киев и когда? Здорова ли ты, чем занята, что читаешь* где бываешь, купаешься ли. Спроси меня, что тебя интере* сует, напишу. Будь здорова, сердечко мое, целую тебя всю-
Когда думаешь взять отпуск?
Еще и еще целую. Не забывай меня.
Твой.
166.
13, пятница. р., Кононівка.]
Как видишь, голубка, я не ожидаю ответа от тебя, а пишу вновь. Как бы было хорошо, если бы и ты чаще писала' Сердце мое, не старайся писать как-нибудь особенно, не сочиняй писем, не порть бумаги, а пиши все, как взбредет на ум, не заботясь о стройности и стиле. Верь, что все, что ни напишешь, будет мне дорого и интересно. Только пиши. Прости, сердце мое, моя чудная Шурочка, что я так запоздал с первым письмом. У меня пропал день в Киеве, другой день в дороге, а на третий нельзя было послать на почту, хотя почта за 3 версты от нас За то теперь, как видишь сама, пишу чаще Не хочу заставлять любимую деточку ждать писем. Но только с условием: пусть мой Шурок не забывает и меня. Может быть и я тоскую, быть может и я беспокоюсь и ожидаю писем с большим нетерпением.
Теперь я, деточка, перебрался из флигеля в большой дом: один на 10 комнат, тишина полная. Впрочем, я не сижу в комнате. Вот мой образ жизни (совестно даже признаться): встаю в 6 ч., гуляю до 8. Завтрак (основательный) и опять гуляю до обеда, до 1 часу. Потом гуляю до 8 вечера, с промежутком в 4 на еду. В 8 ужин, в 10 спать. Ничего не читаю, не хочу даже писать. Читаю великую книгу природы и когда научусь кое-чему, буду писать. С тех пор как я очутился в полном уединении — чувствукь как я страшно устал душою. Не физическая усталость, а душевная. Не хочется видеть людей, вести разговоры. Хочется сбросить с себя всю волну людской грязи, которая незаметно заливала твое сердце, хочется очиститься и отдохнуть. Какая чудная вещь молчание, как облагораживают и возвышают эти бесконечные пространства земной и небесной красоты. Я просто сливаюсь с этой голубой и зеленой чистотой и сам становлюсь спокойнее и чище.
Завтра ожидает меня неприятность: сюда едет целое общество — хозяин, две барышни и еще кто-то. Впрочем, если станут посягать на мою свободу, я запротестую и буду отстаивать ее. Но все же неприятно, как всякое общение с людьми: теперь, конечно.
Здесь, знаешь, все таки хорошо. Много простору. Все больше ходил среди полей, теперь думаю провести 2—3 дня в лодке, среди зарослей камышу, водяных лилий и цветов-Кое-что прибавится в душе, кое-что попадет в записную книжку, которую я очень беспокою.
Я здоров, моя детка. Как ты? Не скучай, чаще пиши-думай обо мне и отом, что я тебя очень люблю. Сообщи мне подробнее о разговоре с Д[ядичен]ком"*3, опиши его. Что он там знает? Не преувеличиваешь ли ты? Будь здорова, солнышко мое. целую тебя крепко, обнимаю тебя от всего сердца.
Не забывай твоего.
167 ф
17. VI 908. [Коноиівка.]
Твое второе письмо доставило мне много хороших минут— такое оно доброе, ласковое, нежное, как ты сама, милая моя. И из-за строчек письма встал, как живой, милый образ моего друга, а я мысленно обнял и поцеловал его от всего сердца.
Спасибо тебе, голубка моя, за заботы обо мне. Хотя местность здесь и низкая, но все же хорошо здесь и, я думаю, здоровью не повредит. Я все время на воздухе и уже забыл, что такое пыль. Тем более, что дожди здесь почти ежедневно. Но я не смущаюсь: беру плащ или зонтик, надеваю калоши и гуляю в дождь. Начал приобретать уже цвет лица. Возвращаюсь с поля, как библейский Исав —с запахом полевых цветов на одежде. Не стесняюсь также и присутствием гостей: девицы хнычут, что им скучно и рады бы поболтать со мной, но я ускользаю от них, как живое серебро — вот только что был и уже нет, и — в поле! Так проходит у меня весь день — в гулянии и наблюдениях, тщательно записываемых в книжечку. Больше ничего не делаю — и даже не читаю, хотя здесь есть чудная библиотека. Впрочем, собираюсь совершить несколько поездок по своему (?) уезду и по соседнему для разнообразия. Но эти поездки будут непродолжительны — день или два. Вот и вся моя теперешняя жизнь, бедная внешними проявлениями и богатая внутренними переживаниями. Впрочем, это для меня обычное явление, что я больше черпаю изнутри, чем снаружи, что даже при большой бедности и однообразии внешних условий — я все же могу сделать свою жизнь интересной, разнообразной, цветной. Следует сделать только внутренний заем — и все хорошо. Вот только тебя, голубка, недостает мне. У меня даже в груди захватывает при одном представлении—какая бы это была светлая и радостная совместная жизнь.
Беспокоит меня, что ты хандришь. Ты, вероятно, переутомилась. Я очень просил бы тебя, если только это возможно, возьми отпуск несколько раньше, чем ты предполагала, не с 1-го июля, а после 20-х чис. июня. Все таки мы скорее увидимся — да и ты не так измучишься и расстроишься до отпуска. Хорошо, милая? Ответь мне по этому поводу. Куда ты поедешь на лето? Знаешь уже, списалась? Надо нам непременно поправиться за лето, чтобы при встрече было чем похвалиться. Пиши мне, голубка, почаще. Пиши, конечно, о себе. А пока до свидания в следующем письме. Целую тебя, любимая, дорогая, единственная, сердце моего сердца. Целую и целую. Не забывай меня^^^^
Твой
22.V1 9G8. ІКононівка.] ^
Вибачай, моя голубко и, що я не зараз одповів на твій останній лист: три дні я був у дорозі, їздив на ярмарок в Лубенщину, а звідти в Лубні. Ярмарок цей незвичайний, такого я не бачив. Місце — дике, долинка серед високих гір. порослих лісом, в долинці криничка. Тисячі селян з'їздяться сюди тільки для того, щоб цілу ніч не спати. Кожне село стає окремим гуртом і цілу ніч співає. Цілу ніч, до самого сходу сонця, співає долина, співають гори сотнями хорів, горять скрізь вогні і свічки на рогах волів. Щось незвичайне. Як побачусь, розкажу тобі про все. Звідти їздив у г. Лубні.. дуже гарне місце і цілий день катався по річці Сулі, такій гарній, що трудно описати. Верстов 15 проїхав водою, а може і більше. Сьогодня знов їду на один день, а завтра напишу тобі довшого листа, бо сьогодня дуже хапаюся. Коні вже стоять запряжені. Голубочка моя, дорога моя дитино! Я так скучив за тобою, щоб я отдав, щоб хоч на хвилинку притиснути тебе до серця! Ти таку приємність зробила мені, що хочеш мати од мене українські листи. Пишу їх охоче.